В сентябре вернут первую группу детей из Ирака. Сегодня можно признаться, что все боятся возвращения из зон боевых действий Ирака и Сирии наших сограждан, будь то мужчины, женщины или дети. Мы ничего не знаем о них, что они делали эти 5–7 лет в самом центре мирового террора, насколько зомбированы его идеологией. А в мире еще нет аналогов реабилитации целых групп людей. И это не фобия, а реальные опасения простых людей за жизнь своих близких, благополучие родной страны.
Эти и другие острые вопросы обсуждались в Бишкеке на международной конференции “Реабилитация и реинтеграция репатриантов в Центральной Азии”. Представители государственных органов и силовых структур Кыргызстана — те, кто в дальнейшем будут работать с возвращенцами, встретились со специалистами из Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, которые уже занимаются реабилитацией своих граждан, некогда вставших под знамена ИГ.
Два дня на диалоговой площадке кипели настоящие страсти. Кто–то утверждал, что курса реабилитации в месяц достаточно, оппоненты говорили о восьми месяцах и даже годах. Потрясло выступление известного специалиста из Сингапура, который рассказал реальный случай неудачного перевоспитания.
Семейная пара прошла реабилитацию, после чего муж и жена вместе вошли в церковь и взорвали ее. Как были фанатиками, так и остались. Приводились и другие, более оптимистичные примеры. Девочка, у которой в Сирии погиб отец–боевик, рисовала только могилы, говорила, что хотела бы лечь туда. Такие дети часто хотят отомстить за своих родителей, становятся шахидами. Девочка прошла курс психотерапии, характер ее рисунков изменился, она снова общается с миром.
Такая информация опытных специалистов, которые занимаются реабилитацией людей, искалеченных войной, прозвучала как предостережение для всех, кто сегодня в Центральной Азии принял или собирается принимать возвращенцев из зон боевых действий.
Заявления общественников, которые хотят сами привезти всех кыргызстанцев из Ирака и Сирии, можно воспринимать как давление на государство и, к сожалению, необдуманный шаг. Эксперты считают, что надо возвращать людей только с предварительной подготовкой, зная, где они будут находиться, что с ними будут работать самые лучшие специалисты. А пока у этой категории в Кыргызстане даже нет статуса, прав и обязанностей по прохождению курса реабилитации.
Если не учитывать этих аспектов, есть реальная опасность взорвать свое государство изнутри. Но и закрывать глаза на эту ситуацию невозможно. Надо признать, что проблемы возвращенцев — это проблемы конкретного общества и государства. Ведь когда–то именно отсюда их выдавила жизнь, которая не устраивала. И сегодня они снова возвращаются в ту же среду, в свои села, города, семьи с тем же набором кризисных ситуаций: домашнее насилие, безработица, коррупция.
Для того чтобы не взращивать фобии в общественном сознании, надо попытаться разобраться, насколько реальны опасения, связанные с репатриантами.
Основное — это риск притока в страну идейных экстремистов. Известно, что опытный вербовщик способен обработать свою жертву за 2 часа! При этом специалисты указывают, что процент освобождения от сектантских догматов даже после реабилитации ничтожно мал.
На конференции было озвучено интересное исследование, согласно которому чуть ли не 80 процентов кыргызского общества не против халифата в нашей стране. Оказывается, многие знают, что основными аргументами в пользу его строительства вербовщики ИГ называют тотальную справедливость, отсутствие коррупции, высокую нравственность общества. Это срабатывало в 2014 году, может сработать и теперь. И уже не надо будет никуда ехать, можно строить исламское государство с его средневековьем дома.
Не стоит опираться и на утверждения, которые озвучиваются в СМИ, что все родственники согласны принять детей и женщин, оказавшихся в Сирии и Ираке. Ситуация не так однозначна. Еще недавно уехавшие на Ближний Восток присылали родным свои фото, на которых красовались девочки в черных одеяниях, иногда с оружием или богатые дома, в которых они жили. Чужие дома, отобранные у законных владельцев, которых изгоняли или убивали. Теперь, когда пришло понимание, что стоит за такими картинками, не все готовы делить крышу над головой с людьми, которых уже почти не знают. К тому же, по статистике, треть женщин ИГ — сами вербовщики.
В любом случае вытаскивать наших граждан из ужасов сирийской войны надо. И в первую очередь стариков и детей, которых лишили нормальной жизни, детства без их согласия. И многие из них находятся в очень трудных условиях, на грани выживания.
Реальная история девочки Зухры (имя изменено) показательна. Ее мать познакомилась по переписке с одним из членов ИГ и увезла в Сирию всех своих пятерых детей. На тот момент Зухре было 7 лет. На девочек сразу надели хиджабы, жестко регламентировали их жизнь. Зухра с сестрой всячески противились унизительным порядкам. Но новый папа пригрозил, что отдаст их замуж за боевиков. К сожалению, мать стала настоящим фанатиком. Когда Зухра бунтовала, ее избивали. Все пятеро детей не ходили в школу. Так они прожили 5 лет. Мать родила еще двоих детей от боевика. А однажды ее застрелили. И теперь девочки остались с чужим опасным человеком. Без всякой надежды на защиту и нормальное будущее. Отец девочек готов принять дочек. И ловит любое сообщение из Сирии. Он постоянно спрашивает, а что будет с девочками, когда они вернутся? Судьбой младших детей нашей гражданки вообще никто не интересуется. Что будет с ними, неизвестно.
Межведомственная рабочая группа готовится к поездке в Багдад для проработки вопроса по возвращению детей–кыргызстанцев. Напомним, что по законам Ирака взрослые считаются наемниками и не подлежат выдаче. Их ждет лагерь или казнь.
Решен вопрос организации чартерного рейса из КР в Ирак. Кроме этого, кыргызской стороной изысканы финансовые средства для выплаты штрафов за нарушение правил визового режима Ирака нашими гражданами.
В сентябре рабочая группа отправится в Багдад для того, чтобы вернуть на родину установленных малолетних кыргызстанцев. Также через дипломатический корпус и консульство Кыргызстана в Турции обсуждается посещение курдского лагеря в Сирии и уточнение мест нахождения граждан КР.
В начале августа в Бишкеке группа активистов заявила о готовности вернуть в сентябре на родину 150 женщин и детей из лагерей Ирака своими силами. Однако реализации этот проект не получил. Ранее к властям с просьбой вернуть близких обращались только родственники тех, кто находится в зоне боевых действий. Между тем многие участвовавшие в сирийской войне предпринимали попытки возвращения в Кыргызстан по поддельным документам. Это рассматривается как преступление и оперативно пресекается.
Виктор Михайлов из Узбекистана является региональным экспертом по противодействию экстремизму и терроризму. С 2001 года изучает методики вербовки в международные террористические и радикально–экстремистские организации, каналы переброски рекрутов, финансирования МТО, жизнь боевиков внутри бандформирований.
Он считает, что спецслужбам Центральной Азии необходимо понимать: вербовка может происходить и на фоне процесса возвращения жителей этих стран из зон активности террористов.
— Если говорить об опасностях, связанных с возвращенцами для Кыргызстана, надо отметить, что пауза, за которую критикуют власти этого государства (все уже привезли, а что же Кыргызстан?) — совершенно оправданна. Не нужно ударяться в ура–патриотизм. Пауза нужна, чтобы хорошо подготовиться и не допустить каких–либо провалов, а они могут быть. Для нас это новая тема. К примеру, некоторое время идеологи ИГ провозгласили фетву, в которой говорилось: “Жены, возвращайтесь домой, будьте законопослушными, идеальными гражданами, а время придет, и мы вернемся”. Не секрет, что некоторые из боевиков после разгрома основных банд ИГ перебрались в лагеря Швеции, Украины, Афганистана, других стран. Возможно, они там готовятся к возвращению и подпольной террористической деятельности на родине, — говорит Виктор Михайлов.
О своем опыте по работе с людьми, побывавшими в горячих точках, о секретах своего метода рассказал известный американский психиатр Джеймс Гордон, доктор медицины. Он является и всемирно известным экспертом по применению методики “тела и разума” для лечения депрессии, тревоги и психологических травм:
— Работать с посттравматическим синдромом детей и взрослых из горячих точек, используя методику нашего института. Расслабляя тело, человек помогает себе расслабиться психологически. Мы только помогаем пациенту найти путь к себе, счастливому, здоровому, избавиться от воздействия войны. Как показывает опыт работы в Иордании, Ираке, после 10–12 недель терапии 80–90 процентов пациентов избавляются от синдрома. Это важно понимать специалистам, которые будут работать с людьми, вернувшимися из Сирии, Ирака.
Важно, чтобы и члены общества, куда возвращаются эти люди, их семьи, вовлекались в работу смешанных психотерапевтических групп. Страхи–фобии есть и у самих возвращенцев, и в обществе, куда им предстоит вернуться. И с ними надо работать совместно. Так, очень хорошие результаты показала работа в смешанных сербско–хорватских группах после конфликта. Люди стали лучше понимать друг друга, успокоились.
Директор узбекской неправительственной организации “Истикболли Авлод” Назифа КАМАЛОВА уверена: самое главное — помочь людям услышать друг друга.
— Страх перед возвращением людей, побывавших на территориях активных террористических действий, есть и у жителей Узбекистана. Государство доверило нам работать с этой нелегкой проблемой, поскольку мы и ранее занимались работой с уязвимыми. У нас действует государственная программа по реабилитации. Вернувшихся людей обследуют, пролечивают, обучают профессии, направляют на работу, выделяют жилье. Все бесплатно для них. Наша задача также разъяснять любое недопонимание. Например, кто–то считает, что возвращенцам слишком много внимания уделяется. Мол, зачем тем, кто когда–то сам уехал в ИГ, выделять жилье? Мы разъясняем, что возвращенных надо интегрировать в общество, и программа реабилитации нужна, чтобы вернуть их в социум и не делать иждивенцами.
В Казахстане самым известным центром реабилитации детей лиц, вернувшихся из зон активных террористических действий, называют общественный фонд “Право”. Директор Ольга РЫЛЬ рассказала:
— Мы работаем с возвращенцами с 2016 года, и до сих пор все непросто. В Кыргызстане должны понимать, что это огромный объем работы для государства, общества, неправительственных организаций. У нас государством финансируется только спецоперация “Жусан” — этап по возвращению людей домой. А уже процесс реабилитации ложится на неправительственные организации и на наших партнеров. Это серьезная работа, требующая и денег, и профессионализма. С ребенком–возвращенцем работает целая команда — психотерапевт, психолог, социальный работник, педагог. Для этого созданы 15 реацентров.
А бояться детей, вернувшихся из зон с террористической активностью, не надо. Это просто дети, которые попали в трудную жизненную ситуацию не по своей воле. Кто–то из них о своем ранении рассказывает без эмоций, мол, был обстрел, осколком зубы выбило вместе с частью челюсти. А кто–то молчит после всех этих событий от стресса. Сделать так, чтобы малыш заговорил и забыл все ужасы войны, — и есть наша работа. Но самое главное, в первую очередь надо вернуть детей–сирот. Они совершенно беззащитны, — поделилась своим опытом Ольга Рыль.
Эксперт в области религиоведения Рустам АЗИЗИ, один из инициаторов создания консультативных рабочих групп в Таджикистане:
— У нас свой опыт по работе с возвращенцами еще со времен 90–х годов. Мы считаем вернуть всех непреложным правилом, потому что Таджикистан их родина. И при этом не стоит забывать, что такой опыт для стран Центральной Азии новый. Пять лет группу этих людей демонизировали, а теперь хотим, чтобы они сразу стали родными. Получается у нас или нет, можно будет понять лет через пять. Мы внесли изменения в законодательство в 2015 году — объявили об амнистии для тех, кто хочет вернуться. Люди возвращались сами. В этом году мы организованно возвратили 84 ребенка. Считаем, что не нужно собирать их в одном месте, чтобы они не напоминали друг другу о прошлом.
Светлана ЛАПТЕВА, «Вечерний Бишкек»
На фото лагерь беженцев в Сирии, Sputnik / Михаил Воскресенский